Грифиус кто ты о человек сосуд свирепой боли

                     
                        Художественная культура барокко

Изменение мировосприятия в эпоху барокко

XVII век — одна из самых ярких и блистательных страниц в истории мировой
художественной культуры. Это время, когда стремительно менялась привычная, казалось бы, незыблемая картина мира, а в общественном сознании происходило кру­шение идеалов
Возрождения. Это время, когда на смену идеоло­гии гуманизма и веры в безграничные возможности человека пришло ощущение драматических противоречий жизни. С од­ной стороны,
происходит революционный переворот в естество­знании, формируется новая картина мира, появляются новые философские течения, а в искусстве — новые стили и жанры. С другой —
преобладают политический консерватизм, песси­мистические взгляды на общество и человека, развиваются ир­рационализм и мистика. В обществе, как справедливо отмечал искусствовед А.
А. Аникст,

«исчезает уверенность в близком и неизбежном торжестве положительных начал жизни.
Обостряется ощущение её тра­гических противоречий. Прежняя вера уступает место скеп­сису. Сами гуманисты уже не доверяют разуму как благой силе, способной обновить жизнь. У них
возникает и сомне­ние относительно природы человека — действительно ли добрые начала главенствуют в ней».

Перемены и трагические конфликты этой эпохи образно за­печатлел английский поэт Джон Донн
(1572—1631):

Так много новостей за двадцать лет

И в сфере звёзд, и в облике планет,

На атомы Вселенная крошится,

Все связи рвутся, всё в куски дробится.

Основы расшатались, и сейчас

Всё стало относительным для нас.

                                   
Перевод О. Румера

Прежде всего относительными стали представления о чело­веке, который теперь
мыслился, с одной стороны, ничтожно ма­ленькой частицей мироздания, а с другой — великой силой, спо­собной управлять природой. Великий французский учёный, ре­лигиозный мыслитель и
писатель Блез Паскаль (1623—1662) писал о двойственности человека, признавая его безграничные возможности и называя «тростником мыслящим». Человек воспринимался как сложная
личность, переживающая драмати­ческие конфликты своего времени.

Кто ты, о человек? Сосуд свирепой боли,

Арена всех скорбей, превратностей поток,

Фортуны лёгкий мяч, болотный огонёк,

Снег, тающий весной, мерцанье свеч, не боле.

                        
А. Грифиус Перевод Л. Гинзбурга

Переменам в мировосприятии человека во многом
способст­вовали научные открытия в области математики, астрономии, естествознания и географии, расширившие представления о ми­ре как о безграничном,
изменчивом и противоречивом единстве. Великие географические открытия, выдвинутая Д. Бруно кон­цепция о бесконечности и бесчисленном множестве миров Все­ленной, а также
сформулированные И. Кеплером законы дви­жения планет вокруг Солнца создали целостное представление о нашей планете, дали огромный эмпирический материал для развития других
наук.

Изобретение микроскопа (Антони ван Левенгук, 1673) и те­лескопа (Галилео Галилей, 1610)
позволило заглянуть в голо­вокружительные бездны мироздания — в недоступные ранее бесконечно большие и малые миры. В том, что представлялось спокойным и неподвижным, человек
обнаружил удивительное разнообразие… Пространственно-временная модель мира теперь строилась на балансировании упорядоченного космоса и хаоса. Человек всё глубже осознавал
иллюзорность и неустойчивость пространства, грозящего в любой миг обернуться неожиданны­ми метаморфозами. Быстротечность жизни, бег времени он из­мерял не месяцами и днями, а
часами, минутами и даже секун­дами. Парадокс текучести и постоянной изменчивости времен­ного потока рождал в душе мистический страх и сомнения, заставлял всё чаще задумываться над
бренностью человеческого бытия.

Где и в чём человек искал спасение от бед и противоречий жизни? Душевное спокойствие,
смысл и равновесие он пытался найти в интенсивной духовной и религиозно-мистической жиз­ни, в обращении к Богу и Вечности. Но, раздираемый сомнения­ми и противоречиями, он далеко
не всегда находил ответы на интересующие его вопросы Бытия:

Ты смотришь в небеса? Иль ты забыл о том,

Что Бог — не в небесах, а здесь, в тебе самом?..

Постой! Что значит «Бог»? Не дух, не плоть, не свет,

Не вера, не любовь, не призрак, не предмет,

Не зло и не добро, не в малом он, не в многом,

Он даже и не то, что именуют Богом,

Не чувство он, не мысль, не звук, а только то,

О чём из всех из нас не ведает никто.

                              
А. Силезиус Перевод Л. Гинзбурга

В тщетных поисках внутренней опоры в Боге человек всё от­четливее осознавал свою
беспомощность перед мирозданием, об­ращался к мистическим видениям, чудесам, связанным с муче­ничеством и страданиями. Реальная жизнь восп­ринималась как сплошной обман, кошмарный
сон, «суета сует». («Жизнь — есть сон» — так назвал свою пьесу испанский драматург Кальдерон.)

Новую, изменившуюся атмосферу духовной жизни особенно остро почувствовало
искусство.

Эстетика барокко

Перемены в мировосприятии, сознание распада прежних ос­нов жизни, отсутствие гармонии,
путаница в понятиях породи­ли новые эстетические принципы искусства барокко — нового художественного стиля, по-новому увидевшего и отразившего мир.

Жаргонное словечко barocco (причудливый, странный, вы­чурный), которым португальские
моряки обозначали бракован­ные жемчужины неправильной формы, в середине XVI в. появилось и в разговорном итальянском языке, где стало синонимом всего грубого, фальшивого и
неуклюжего. Возможно, эта излиш­няя вычурность произведений искусства, выполненных в этом стиле, была одной из причин разногласий, возникших между специалистами в оценке барокко.
Одни видели в нём «стилевое направление» в европейском искусстве конца XVI — середины XVIII в. Вторые объявляли искусство барокко «извращённо­стью», «незнанием правил»,
проявлением «дурного вкуса», про­тиворечащим гармоничному и жизнеутверждающему искусству Возрождения. Третьи, напротив, отмечали грандиозность, плас­тичность, стремление к красоте
и воспринимали его как логич­ное продолжение традиций Возрождения. Некоторые иссле­дователи проводили параллель между античным эллинизмом и барокко, другие усматривали его связь
со средневековым искус­ством, тяготевшим к выражению напряжённых, почти экстати­ческих религиозных чувств. Но как бы ни разнились оценки учёных, одно несомненно: барокко — большой
самостоятельный стиль в искусстве, значительный этап в развитии мировой худо­жественной культуры.

В то же время были и общие, не вызывавшие разногласий взгляды на эстетику барокко. Они
касались основных задач ис­кусства, понимания роли и места человека в окружающем мире. Главная цель барокко — стремление удивить, вызвать изумле­ние. Вот как об этом писал
английский поэт А. Поуп (1688— 1744):

Лишь там, где полускрыта красота,

Достигнута искусства полнота.

Цель мастера — контрастами играть,

Скрывать границы, взоры удивлять.

                            
Перевод С. Антонова

Человек и всё многообразие действительности становятся предметом творческого осмысления в
искусстве. В произведени­ях барокко человек выступает как личность со сложным миром чувств и переживаний, вовлечённая в бурный водоворот собы­тий и страстей. Острая жажда жизни и
наслаждений сочетается в нём почти с физическим страхом перед смертью и инстинктом самосохранения. Человек мечется между надеждой и отчаяни­ем, на каждом шагу его подстерегают
случайности и превратнос­ти судьбы, его героические поступки находятся на грани тра­гедии и ужаса. Он постоянно оказывается перед нравственным выбором, всё чаще к нему приходит
понимание тщетности чело­веческого бытия, бренности человеческой жизни. Это удиви­тельно точно выражено одним из героев У. Шекспира:

Что жизнь? Тень мимолетная, фигляр,

Неистово шумящий на подмостках

И через час забытый всеми; сказка

В устах глупца, богатая словами

И звоном фраз, но нищая значеньем.

             
Перевод Т. Щепкиной-Куперник

Человека, одержимого желанием выявить и понять глав­ные законы развития жизни, уже не
могла устроить лишь конс­татация её сложности и противоречивости. Вот почему в произ­ведениях барокко, с одной стороны, переданы напряжённость конфликтов, преодоление духа
противоречий, раздвоенность и тревога, а с другой — стремление к возрождению гармонии в жизни. Главными темами искусства барокко становятся му­чения и страдания человека,
мистические аллегории, соотноше­ние добра и зла, жизни и смерти, любви и ненависти, жажды наслаждений и расплаты за них, где реальность совмещается с причудливой фантазией. Для
произведений барокко харак­терны синтез архитектуры, живописи и скульптуры, эмоцио­нальный накал страстей, динамизм и «тревожность силуэтов», картинная зрелищность, преувеличенная
пышность форм, контрасты масштабов, цвета, света и тени, изобилие и нагромож­дение причудливых деталей, использование неожиданных мета­фор.

Несмотря на ярко выраженные принципы, барокко, как ис­кусство, не утратило связей с
эстетикой Возрождения и продол­жало ренессансные традиции.

Хронологически стиль барокко оформлялся почти одновре­менно с классицизмом, нередко
вступая с ним в борьбу. Приме­нительно к искусству термин «барокко» впервые был использо­ван в середине XVIII в., когда возникла необходимость критики вычурного стиля
архитектурных сооружений XVII в.

В России отдельные черты барокко проявились во второй по­ловине XVII
в., а его расцвет приходится на середину XVIII сто­летия. В большей мере влияние барокко испытала русская ли­тература XVII в. (например, поэтическое творчество Симео­на Полоцкого
(1629—1680), в гораздо меньшей — архитектура и живопись).