Картина женщина с сосудом
Мы свободны менять свои решения — до тех пор, пока живы, —и Бог смиренно ждет, что мы решим. Но однажды приходит пора сделать окончательный выбор. Для многих людей, окружавших Христа в дни Его земной жизни, это время наступило накануне Его страданий. Каждому пришлось решать, с Христом ли он или с противниками Христа.
О том, кто какое решение принял и как оно ему далось, читайте в проекте «Фомы» «Герои и антигерои Страстной недели».
О женщине, помазавшей Иисуса драгоценным миром, евангелисты рассказывают по-разному, но суть от этого не меняется.
По свидетельству Иоанна, за шесть дней до Пасхи Господь пришел в Вифанию (селение в трех километрах от Иерусалима) и разделил трапезу с хозяевами дома. Судя по всему, это был дом Лазаря, за несколько дней до того воскрешенного Иисусом. Одна из сестер Лазаря, Марфа, ухаживала за гостями, а другая, Мария, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира (Ин 12:3). Миро — очень дорогое благовоние — использовали в особо торжественных случаях. Им помазывали царей и священников. Поэтому можно понять реакцию апостола Иуды, которого возмутил поступок женщины: Для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? (Ин 12:5). Но Христос вступается за нее, объясняя: «Нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда» (Ин 12:8). Не может быть чрезмерной щедрость, которую человек проявляет по отношению к Богу.
Из рассказов Матфея и Марка выходит, что всë это произошло за два дня до Пасхи, и не у Лазаря, а у Симона прокаженного. Женщина (имени ее евангелисты не называют) возлила миро на голову Спасителя, после чего Христос объяснил недовольным ученикам: так она приготовила Его к погребению. Истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала, — добавил Господь (Мф 26:13).
Помазание ног Христа. Миниатюра рукописи. Армения. XIII век
А вот Лука относит это событие к более раннему времени. Симон, уточняет он, был фарисей, а женщина, омывшая ноги Спасителя слезами и возлившая на них миро, — известная грешница. Хозяин дома был смущен ее появлением и еще больше — ее поступком: был бы Иисус пророком, подумал Симон, знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему. Эти мысли не укрылись от Господа, и Он рассказал Симону притчу: «У одного заимодавца было два должника: один должен был пятьсот динариев, а другой пятьдесят, но как они не имели чем заплатить, он простил обоим. Скажи же, который из них более возлюбит его?» — «Думаю, тот, которому более простил». — «Правильно ты рассудил, — ответил Иисус. — А теперь взгляни-ка на эту женщину. Я пришел в дом твой, и ты воды Мне на ноги не дал, а она слезами облила Мне ноги и волосами головы своей отерла; ты при встрече целования Мне не дал, а она с тех пор, как Я пришел, не перестает целовать у Меня ноги; ты головы Мне маслом не помазал, а она миром помазала Мне ноги. А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит» (ср.: Лк 7:39–47).
В рассказах евангелистов действительно много неувязок. Если женщина была грешница, то вряд ли это была сестра Лазаря: судя по рассказам апостола Иоанна, Мария была девушкой благочестивой (кстати, в католической традиции этой грешницей долго считалась Мария Магдалина). Если Симон был болен проказой, вряд ли Иисус мог упрекнуть его за то, что тот не прикасается к Нему. И потом, в одном случае женщина помазывает миром голову Спасителя, в другом — ноги…
Некоторые комментаторы даже пришли к выводу, что евангелисты рассказывают не об одном событии, а о разных, просто похожих.
И тем не менее, факт остается фактом: за считанные дни до крестных страданий Иисуса Христа некая женщина пришла в дом, где Он был гостем, и помазала Его драгоценным благовонным миром. Чтó она хотела сказать этим поступком?
Знать этого наверняка мы, конечно, не можем. Но можем предположить, что таким образом женщина — кто бы она ни была — поблагодарила Христа за что-то очень для нее важное.
Мария, сестра Лазаря, была безмерно благодарна Ему за воскрешение брата. Мария Магдалина — за свое собственное исцеление (в Евангелии от Марка говорится, что Иисус изгнал из нее семь бесов). Любая грешница могла благодарить Господа за милость и сострадание, которые Он неизменно проявлял к таким, как она. Вспомним хотя бы эпизод с женщиной, взятой в прелюбодеянии, и слова Христа: Кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин 8:3–11). Или как в другой раз Он сказал: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию (Мк 2:17).
Каждому было за что поблагодарить Спасителя, и удивительно скорее то, что в Евангелии описано так мало случаев, когда люди изъявляли Ему свою благодарность. А уж то, как люди обошлись с Ним в конце концов, было, конечно, верхом неблагодарности.
Как же радостно, что накануне самых страшных дней нашлась женщина (или, может быть, даже несколько), которая пришла просто для того, чтобы Его поблагодарить.
Едва ли она догадывалась, что этот жест благодарности — больше, чем просто жест. Едва ли ей было ведомо, что всего через несколько дней Учителя распнут и будут хоронить — спешно, пока не зашло солнце и не наступила суббота, день покоя, и Его тело не успеют по обряду помазать благовониями. И возливая миро на Спасителя, эта женщина, сама того не зная, заранее совершила погребальное помазание и исповедала Его Христом, ведь греческое слово Χριστός и значит «Помазанник».
Все это, конечно, было очень важно и значимо. Но самое важное все-таки само решение этой женщины, которую мы даже точно не знаем по имени, выразить Спасителю мира простую человеческую благодарность. От себя и от всех других, кто тоже мог бы это сделать, но остался в стороне.
| Читайте также:
Богослужения Страстной Седмицы и Пасхи
На заставке использована картина “Трапеза у Симона-фарисея” Филиппа де Шампейна, XVII век.
Источник
Амфора — еще один древнегреческий сосуд, пожалуй, наверное, самый известный широкому кругу людей. Хотя тут как посмотреть наверняка слово такое слышали все, но вот как именно он выглядит, все же думаю, далеко не все себе представляют. Ну да амфора, сосуд такой, что-то там с Древней Грецией.
Сам я впервые увидел амфоры «в живую» в музее в Танаисе (древнегреческое поселение на территории современной Ростовской области), там же про них рассказывали. Помню, что-то про способы укладки при транспортировке на кораблях и про то, что амфоры это сосуды без плоского дна, которые самостоятельно стоять не могут, хотя «интернеты» и музеи в которых я побывал с тех пор, все же более широкий круг сосудов называют амфорами и более округлые и плоскодонные.
Итак, что же такое древнегреческая амфора?
А́мфора (с древнегреческого буквально то, что можно переносить с двух сторон или в других источниках «сосуд с двумя ручками») — античный керамический сосуд вытянутой или яйцеобразной формы с двумя вертикальными ручками на горле или на плечиках. Амфоры чаще остродонные, нередко с маленькой ножкой или круглодонные. С плоским дном редки. Были распространены у греков, римлян, этрусков. Кроме керамических, известны и амфоры из бронзы, серебра, мрамора, стекла.
Часто для переноски амфор использовали две деревянные палки, которые просовывали в ручки амфоры.
Обычные глиняные амфоры являлись массовым изделием, применявшимся в основном для транспортировки и хранения оливкового масла или вина. Вторично использовались для захоронений и в качестве урны при голосовании.
Иногда являлись пиршественными вазами. Нередко украшались росписями. Немного отвлекаясь, от темы повествования нужно сказать, что в истории Греции был период, когда вазопись являлась довольно таки значимой стороной не просто искусства но и социальной жизни. Было правило, что при отдыхе с друзьями нельзя говорить ни о делах, ни о политике, соответственно сюжеты росписей на сосудах становились темой для обсуждения и ведения непринужденной беседы.
Вернемся к амфоре. Для древнего грека амфора — это человек. Мало того, греки считали, что амфора — это женщина, у амфоры женская сущность. В древних греческих городах, расположенных на берегах Черного моря, в подвалах домов археологи иногда находят младенческие захоронения. Младенцев в Понтийской Греции хоронили скалывая стенку амфоры, и укладывая в позе эмбриона внутрь сосуда. Захоранивали прямо в подвале дома. Соответственно амфора служила еще и символом материнской утробы. Амфору или лекиф с отколотым дном греки ставили на могилу. В дни поминовения усопших в такой сосуд наливали воду с медом — «кормили» покойников. Так что амфора — это ещё и надгробный памятник. Получается, что амфора обладает двойной сущностью, это и начало, и конец жизни.
Существовало несколько способов для изготовления амфор из глины — самым древним из них является ручная лепка. До сих пор особенно большие сосуды часто делают в технике лепки из жгутов. После того, как был изобретен гончарный круг, амфоры стали делать уже на нем, также грекам был известен способ изготовления в формах.
Каждый центр производства амфор придерживался своих особых форм сосудов и имел свои клейма, что помогает в датировке и восстановлении торговых связей.
Объём амфоры может составлять от 5 до 50 л. Большие высокие амфоры использовались для транспортировки жидкостей. У греков и римлян амфора служила также мерой жидкостей; греческая объемная мера, обыкновенно называвшаяся metretes и вмещавшая 39,39 литра, называлась иногда также amphoreus. У римлян же амфора сделалась общепринятым названием древнего квадрантала, вмещавшего 26,26 литров.
Также амфорами называются двуручные расписные вазы, так называемые панафинейские призовые амфоры (от Панафинейских игр*), наполненные оливковым маслом они служили призом в спортивных соревнованиях.
Не путайте с другим древнегреческим сосудом — пеликой. Пелика тоже имеет две ручки, но в отличии от амфоры к низу расширяется. Отдаленно напоминает нашу крынку, только с ручками и плоской ножкой.
В художественном отношении наиболее интересны древнегреческие расписные амфоры периода архаики и классики, созданные Эксекием**.
Разработчиком типологии классификации амфор является немецкий археолог Генрих Дрессель. Существенный вклад в изучение амфор внёс российский археолог С. Ю. Монахов.
Часто амфорами также называют сосуды похожих форм других культур, например египетские, с которых, судя по всему, греки и скопировали форму своих амфор.
Амфоры, поднятые с кораблекрушения, произошедшего у берегов Греции, примерно 2400 лет назад.
Этрурия, Цере. Около 600 г. до н. э.
Древняя Греция, Коринф. Около 620/615 — 570 гг. до н. э.
Сирия или Северная Италия. Середина – вторая половина I в.
«Бургонская ваза» — самая древняя из сохранившихся панафинейских амфор. Ок. 560 г. до н. э. Британский музей. Лондон
Амфора краснофигурная. Эос и Кефал. Создано: Аттика. Около 440 г. до н.э.
Южный Понт. I в. Найдено: Городище Танаиса.
Клазомены. Первая четверть VI в. до н.э.
Панафинейская чернофигурная амфора: Афина. Создано: Греция. Около 500 г. до н.э.
Найдено: Ритуальная площадка около могилы 15 (Некрополь Пантикапея. Раскопки В.В. Шкорпила 1911 г.).
Финиш в гонках повозок. Псевдо-панафинейская амфора. Ок. 500 г. до н. э. Глиптотека. Мюнхен
Некрополь Нимфея, погребение Д-2. Крым
Хиос. Вторая половина VI – начало V в. до н.э.
Лесбос. Середина VI в. до н.э. Найдено: Березань
Сирия или Северная Италия. Середина – третья четверть I в.
Менде. Третья четверть V в. до н.э. Найдено: Городище Нимфей. Крым
Фасосская амфора с клеймом и дипинто*** Найдено Пантикапей. Крым, окрестности Керчи
* Панафинеи, Панафинейские игры — самые крупные религиозно-политические празднества в античных Афинах, проводившиеся в честь покровительницы города богини Афины.
**Эксекий — известный древнегреческий гончар и вазописец из Афин, 550 — 530 гг. до н. э.
***Дипинто надписи и знаки, в рим. время наносившиеся красно-бурой краской при помощи кисти на амфоры. Часто содержали краткие сведения о владельце товара, отправителе или получателе груза, иногда отметки тамож. органов.
При копировании указывайте источник.
Источник
Приближается Международный Женский День, и поэтому свою публикацию я хочу посвятить милым и очаровательным женщинам — ведь без них человечество просто не существовало бы. В этой публикации вы сможете увидеть женщин разных эпох, народов, национальности, возрастов, социального и семейного положения, взглядов на мир, реальных и вымышленных, таких, какими их видели запечатлевшие их художники, и какими они притягивали восхищенные взгляды зрителей в свое время и продолжают притягивать много веков спустя.
Рафаэль Санти “Дама под покрывалом (Донна Велата)”
Джон Уильям Уотерхаус “Прекрасная Розамунда”
Джеймс Эббот Макнил Уистлер “Каприз в пурпурном и золотом”
Франческо Айец “Певица Матильда Джува-Бранка”
Клод Моне “Дама в саду”
Гюстав Моро “Единороги”
Фредерик Лейтон “Девушка кормящая павлинов”
Эдгар Дега “Балет”
Альфонс Муха “Зодиак”
Клод Моне “Женщина с зонтиком”
Огюст Ренуар “Большие купальщицы”
Поль Гоген “Таитянские пасторали”
Джованни Больдини “Прогулка в парке”
Франц Винтерхальтер “Княгиня Татьяна Александровна Юсупова”
Огюст Ренуар “Зонтики”
Жан Огюст Доминик Энгр “Портрет графини Луизы д’Оссонвиль”
Гюстав Моро “Галатея”
Александр Кабанель “Рождение Венеры”
Альфонс Муха “Зима”
Альфонс Муха “Осень”
Альфонс Муха “Лето”
Франц Крюгер “Портрет императрицы Александры Федоровны”
Джеймс Тиссо “Девушки, разглядывающие японские безделушки”
Данте Габриэль Россетти “Возлюбленная (Невеста)”
Гюстав Курбе “Женщина с попугаем”
Джеймс Эббот Макнил Уистлер “Симфония в белом”
Гюстав Курбе “Девушки на берегу Сены”
Эдуард Мане “Бар в Фоли-Бержер”
Жан Огюст Доминик Энгр “Портрет мадам Инес Муатесье”
Поль Гоген “Ее звали Вайраумати”
Фредерик Лейтон “Пылающий июнь”
Иоганн Фредерик Овербек “Италия и Германия”
Жан Огюст Доминик Энгр “Жанна д’Арк на коронации карла 7 в реймсском соборе 17 июля 1429 года”
Джон Уильям Уотерхаус “Магический круг”
Жан Огюст Доминик Энгр “Большая одалиска”
Клод Моне “Камилла Моне в японском костюме”
Эдуард Мане “Олимпия”
Джеймс Тиссо “В ожидании парома”
Гюстав Моро “Саломея танцующая перед Иродом”
Энтони Сэндис “Фея Моргана”
Адольф Бугро “Рождение Венеры”
Джон Уильям Уотерхаус “Леди Шалот”
Никола Ланкре “Портрет танцовщицы Камарго”
Питер Рубенс “Вирсавия возле фонтана”
Джорджоне “Спящая Венера”
Антонис ван Дейк “Портрет маркизы Елены Гримальди Каттанео”
Лукас Кранах старший “Венера и Амур”
Себастьяно Риччи “Диана и Каллисто”
Томас Гейнсборо “Портрет достопочтенной миссис Грэм”
Франсиско Гойя “Зонтик”
Никола де Ларжильер “Элизабет Трокмортон”
Ангелика Кауфман “Портрет дамы в образе Венеры”
Ян Вермер “Молочница”
Жан Оноре Фрагонар “Молодая девушка за чтением”
Караваджо “Святая Екатерина Александрийская”
Аньоло Бронзино “Портрет Элеоноры Толедской с сыном Джованни”
Тициан “Венера Урбинская”
Якопо Амигони “Юпитер и Каллисто”
Леонардо да Винчи “Дама с горностаем”
Жан Оноре Фрагонар “Качели”
Франсуа Буше “Туалет Венеры”
Жан-Батист Шарден “Молитва перед обедом”
Франсуа Буше “Юпитер и Каллисто”
Франсуа Буше “Туалет Венеры”
Диего Веласкес “Венера перед зеркалом”
Франсуа Буше “Диана после купания”
Иоганн Баптист Лампи старший “Портрет императрицы Екатерины II с аллегорическими фигурами Крепости и Истины 
Тициан “Даная”
Уильям Хогарт “Портрет Мэри Эдвардс”
Корреджо “Юпитер и Ио”
Ян Вермер “Молодая женщина с кувшином”
Ян Госсарт “Даная”
Ян ван Эйк “Портрет Маргариты ван Эйк”
Ян Вермер “Девушка с жемчужной сережкой”
Франсиско Гойя “Маха обнаженная”
Питер Рубенс “Соломенная шляпка (Сусанна Фоурмен)”
Мартен ван Хемскерк “Портрет Анны Кодде”
С. Кендрик «Зимняя роза»
Леонардо да Винчи “Мона Лиза”
Пьеро ди Козимо “Портрет Симонетты Веспуччи”
Аньоло Бронзино “Портрет Лукреции Панчатики”
Рембрандт “Даная”
Франсуа Буше “Отдыхающая девушка”
Сандро Боттичелли “Рождение Венеры”
Ян Сиберехтс “Пастушка”
Симон Вуэ “Аллегория богатства”
Тициан “Венера перед зеркалом”
Петрус Кристус “Портрет девушки”
Рафаэль Санти “Поэзия”
Леонардо да Винчи “Леда с лебедем”
Леонардо да Винчи “Портрет Беатриче д’Эсте”
Клод Моне “Девушки в лодке”
Леонардо да Винчи “Женщина с распущенными волосами”
Рубенс “Портрет Елены Фоурмен”
Рафаэль Санти “Портрет Иоанны Арагонской”
Рафаэль Санти “Портрет молодой женщины с единорогом”
Рафаэль Санти “Портрет Элизабет Гонзаго”
Сандро Боттичелли “Весна”
Сандро Боттичелли “Женский портрет”
Сандро Боттичелли “Портрет Симонетты Веспуччи”
Рубенс “Портрет Марии Серра Паллависи”
Рафаэль Санти “Портрет Маддалены Дони”
Клод Моне “Дамы в саду”
Сандро Боттичелли “Возвращение Юдифи”
Леонардо да Винчи “Портрет Джиневры де Бенчи”
Рафаэль Санти “Донна Гравида”
Рубенс “Туалет Венеры”
Леонардо да Винчи “Портрет Лукреции Кривели”
Леонардо да Винчи “Леда”
Клод Моне “Читатель”
Рубенс “Шубка”
Рафаэль Санти “Портрет дамы”
Леонардо да Винчи “Голова девушки”
Франц Винтерхальтер “Императрица Евгения в окружении фрейлин”
Источник
Софонисба Ангиссола — почти ученица Микеланджело и немного придворная художница короля Филиппа II. Она сделала вид, что не заметила свойственного Ренессансу убеждения, будто женщинам не достает воображения и интеллекта, чтобы добиться успехов в искусстве, и добилась успехов в искусстве.
А ещё она писала много автопортретов — в том числе такой, по которому очень удобно гадать о положении женщин в искусстве.
Что в имени тебе?
Ладно, сначала разбираемся с именем: даже для итальянцев той поры оно звучало странновато. Её дворянская семья считала, что ведет свой род от славных карфагенян, поэтому первую дочь они назвали в честь карфагенской аристократки Софонисбы.
Та в свою очередь прославилась тем, чем большинство женщин в древней истории только и могли прославиться — трагичной историей любви. В 200-х годах до нашей эры Карфаген цапался с Римом. Софонисбу отдали в жены одному там Сифаксу, чтобы он выступил на стороне Карфагена. Софонисба взаимно любила Масиниссу, сына чуть менее важного царя, но кого это волновало. Печальный Масинисса ушёл воевать за Рим. В итоге Сифакс попался римлянам и готовился вместе с Софонисбой и всем своим антуражем бесславно проводить старость в рабстве. Но тут объявился Масинисса и женил на себе Софонисбу, чтобы спасти от рабства. Конечно, это не сработало (иначе история не была бы трагической): Сифакс настучал римлянам, мол, я ум из-за любви к Софонисбе потерял и вас из-за этого предал, наверняка Масиниссу та же судьба ждёт. Римляне заартачились, Софонисба решила умереть свободной и выпила яд, который ей прислал со слугой Масинисса.
Выглядит так, как будто Рембрандт в 1634 году выложил в инстаграм европейскую артистократку, которой предлагают прибухнуть, а она такая — вы что, сегодня же вторник, а у меня завтра встреча в 10 утра. Но на самом деле это «Софонисба принимает чашу с ядом» — правда, карфагенянка поразительно напоминает жену художника Саскию, причём неиллюзорно беременную, но кто мы такие, чтобы придираться к великому художнику
Тит Лавий описывает реакцию Софонисбы на масинисское «ну, нишмогла» так: «Я с благодарностью, — сказала она, — приму этот свадебный подарок, если муж не смог дать жене ничего лучшего; но все же скажи ему, что легче было бы мне умирать, не выйди я замуж на краю гибели». Твёрдо произнесла она эти слова, взяла кубок и, не дрогнув, выпила.
Вы уже заказываете футболку с Софонисбой? Не вы одни: её история была очень популярна все классические времена, её пересказывали в поэзии, прозе, картинах и кино. Вот такое нагруженное историей, культурой и непростой судьбой имя родители решили дать маленькой итальянской девочке.
Вообще сюжет с Софонисбой подарил нам целую гамму невпечатленных мужской тупостью женских выражений лица. Один из моих любимых вариантов классической истории с ядом написал итальянец Маттиа Прети в 1675 году — господи, давай ты уже сюда этот яд, как же вы меня все достали, вот умру — отдохну от вас наконец
Возможности и ограничения
Мать Софонисбы умерла довольно рано, а вот отец всячески ратовал за образование для всех шести своих дочерей. Правда, почти все побросали искусство, когда вышли замуж или ушли в монастырь (две практически единственные версии нормы женской судьбы в те времена), но Софонисба, что называется, втянулась. Она училась у друга семьи, портретиста и религиозного художника Бернардино Кампи, что по тем временам было из ряда вон: официально учиться у художников-мужчин женщинам было нельзя, только по настойчивому протекторату отца, брата или мужа, если они тоже крутились в арт-тусовке. Через несколько лет Софонисба встретилась с Микеланджело. Он заценил её талант и, хотя она не стала его ученицей в полном смысле, несколько лет давал ей советы: сейчас бы мы сказали «коучил».
Богатство её семьи и прогрессивность отца позволяли ей спокойно жить и заниматься творчеством, но была и ещё одна проблема — запрет на рисунки с обнаженной натуры. Женщинам нельзя было изучать анатомию и смотреть на голых людей — ибо приличия. Это значит, что религиозные и исторические полотна — топовые жанры Возрождения — она не могла освоить на должном уровне (в смысле, на уровне художников-мужчин, которые могли учиться у великих художников и рисовать с натуры).
Оставались низшие жанры (вы, кстати, помните, что жанры в искусстве — орудие угнетения?): пейзажи, натюрморты и портреты, и Софонисба выбрала последнее — самое многообещающее из списка, но и самое рискованное: все-таки даже для того, чтобы рисовать даже полностью одетых людей, нужно было хоть примерно разбираться в анатомии.
Была лазейка: в ранние годы Софонисба копировала некоторые работы своего учителя Бернардино Кампи, оттачивая мастерство в религиозных сюжетах как бы не с натуры. Эти копии, кстати, порой оказывались лучше оригинала. Например, «Оплакивание Христа», одна из первых копий: Кампи молодец, но его ученица — чуть молодцовее: краски натуральнее, интересных деталей больше, сфумато (модный термин в живописи — означает смягчение очертаний фигур и предметов, передающее окутывающий их воздух, переход светотьмы) изящнее.
«Оплакивание Христа» учителя Кампи (слева) и ученицы Софонисбы (справа), 1550 год
Микеланджело в её жизни появился в результате истории, достойной дурного голливудского фильма. Отец Софонисбы всё подстроил так, чтобы мастеру попался на глаза рисунок авторства её дочери — улыбающаяся девочка. Микеланджело хмыкнул и сказал, что нарисовать плачущего мальчика намного сложнее — но её на слабо было не взять: она вызов приняла и получился рисунок «Asdrubale Bitten by a Crayfish» (1554, сейчас картина сильно повреждена). Микеланджело любил выпендриться, но предъява была не чисто репутационной: считается, что нарисовать разницу между крайними эмоциями спектра (например, грусть и смех) сложно: структурно эти выражения лица очень похожи, и задача художника — закопаться в детали и выделить более мелкие различия. Софонисба справилась.
Asdrubale Bitten by a Crayfish, 1554
Джорджо Вазари тоже уважал Софонисбу: настолько, что, оценивая её вклад в искусство, выдал отличный сентимент: «If women know so well how to make living men, what marvel is it that those who wish are also so well able to make them in painting». Иными словами, женщины умеют давать людям жизнь, а Софонисба могла так же здорово оживлять людей на картинах. Мастер комплиментов.
Придворная художница
Софонисба начала экспериментировать с портретным жанром: например, вытаскивала людей из душных дворцовых интерьеров и постановочных картин аля «пусть одноклассники позавидуют» в жизненные сюжеты и неформальные обстановки.
Например, как здесь: The Chess Game (1555). Три веселые сестры Софонисбы весело гоняют в шахматы, только одна героиня смотрит на зрителя, остальные заняты своими разборками. Вообще как будто не замечают, что их рисуют, как будто собрались здесь не ради того, чтобы быть изображенными — нестандартная для Возрождения тема
Портретами она и прославилась: настолько, что её наконец рекнули королю Испании Филиппу II. Он позвал её быть фрейлиной и учить искусству королеву Елизавету Валуа. Той на тот момент было 14 лет (ничего не буду говорить на это счёт), Софонисбе — примерно 26. Официально быть придворным художником она не могла — ибо (you guessed it) всё ещё был женщина.
Следующие 15 лет она провела при испанском дворе: учила (и дружила) Елизавету и рисовала испанскую знать. Ещё у неё были хорошие отношения с придворным художником Алонсо Санчесом Коэльо — настолько хорошие, что лишь недавно одному из популярных портретов Филиппа II, ранее ошибочно приписываемого кисти Коэльо, вернули авторство Софонисбы. Но вообще очень мало её работ того периода сохранились: в 1735 году королевский Алькасар в Мадриде, где висели портреты знати, сгорел дотла.
Елизавета умерла во время очередных родов, и Филипп, обеспокоенный судьбой Софонисбы, решил…выдать её замуж, чтобы она могла спокойно продолжать рисовать и даже путешествовать,