Мудрость человек как сосуд

Каждому человеку от рождения дается сосуд мудрости, размеры которого неодинаковы у различных людей. Поэтому, одни успевают его наполнить, когда они еще слишком молоды и поэтому содержимое их сосудов полно желаний и того, что сопутствует этим желаниям в этом возрасте. Другие, наполняют свой сосуд к середине своей жизни, и они, как и первые, считают, что знают все, что необходимо для них.Третьи, ничем не могут заполнить свой сосуд мудрости и поэтому даже в глубокой старости говорят: <Я знаю, что я ничего не знаю>. 

Сосуд мудрости имеет одну странную особенность. Oн увеличивается в размере, если человек пытается что-то еще добавить к тому, что он уже содержит в себе. И он начинает уменьшаться, если человек длительное время ничего не добавляет в него.

Мудрость не может изливаться через край сосуда, так как на его поверхности находится самая легкая его фракция. Истинная мудрость находится в глубине сосуда и не многим удается прикоснуться к ней. Когда мы говорим о том, что человек умный, то это имеет отношение только к его уму, который, как известно, знания превращает в информацию. И человеческие умы передают друг другу информацию, некоторые из людей становятся настолько информированными существами, что про них говорят, что они имеют энциклопедический ум.

 Но можно вобрать в свою память всю энциклопедию Брокгауза и при этом не стать ни на йоту мудрее. Сент Экзюпери сказал, что <мудро только сердце>; и действительно:

• мудрость принадлежит сердцу, потому что в нем заключена Божественная искра, или его истинное <Я>,
• а ум только несовершенный трансформатор знаний в информацию.

Сосуд жизни

В одном небольшом процветающем селении жил мудрец по имени Прашанти. И был у него ученик, который под руководством мудрого учителя постигал мир окружающий и мир запредельный. Звали ученика Кшанти. Много у него было достоинств, но и недостатков не меньше. И один недостаток ну очень не нравился его мудрому учителю. Любил Кшанти разменивать жизнь свою по пустякам. «А! — часто говорил он. — Важное дело я всегда сделать успею, на то оно и важное, а если не сделаю, то и дело это было не важное, так зачем же его делать?» Думая так, жил Кшанти беззаботно, словно птаха небесная. Но с птахи небесной и не требуется ничего, а человек — дело другое. Вот Прашанти и задумался, как бы ученику своему показать лучше истину одну.

Долго думал учитель и вот, однажды, позвал он ученика и сказал:

— Принеси мне большой стеклянный сосуд.

Кшанти пошел в деревню, и в одном богатом доме ему дали замечательный прозрачный кувшин с широким горлышком.

— Хорошо, — сказал Прашанти. — А теперь собери перед домом три кучи. В одной должны быть крупные камни, в другой речная галька, а в третьей — песок.

Весь день работал Кшанти. Кучу песка нагреб он быстро, ведь река была рядом, да и гальки речной насобирал легко, отборной такой, прямо загляденье. А вот с камнями провозился долго, много мест обойти пришлось, пока выполнил указание учителя.

Уж солнце клонилось к закату, когда три кучи были готовы. В одной были камни, в другой — галька, а в третьей — песок.

Вышел Прашанти, посмотрел на собранное и сказал:

— Хорошо потрудился, молодец. Сейчас уже поздно, поэтому отправляйся спать, а завтра я тебе кое-что покажу.

Кшанти попытался уснуть, но все время думал о кучах, которые нагребал целый день. «Зачем это?..» — недоумевал он и ворочался с боку на бок. Но пришло утро, и Кшанти с нетерпением ждал, что будет дальше. Прашанти не торопился. Только когда взошло солнце, позвал он ученика:

— Неси стеклянный сосуд и пойдем к твоим кучам…

Вышли они во двор и остановились около груды камней. Учитель присел на соломенную подстилку, поглядел на солнце, прочел молитву и сказал:

— Положи камни в сосуд!

Удивился Кшанти, но приказание выполнил. Наполнил стеклянный сосуд доверху.

— Можешь еще положить камни? — спросил учитель.

Попытался Кшанти, но не влезло больше ни одного камня.

— Нет, учитель, сосуд полон, — сказал он наконец.

— Да, сосуд полон… — задумчиво сказал учитель. — Сколько же там камней?

— Не больше десятка, наверное…

— Видишь, десять камней, а сосуд полон… Но полон ли он?

— Да, полон.

— Возьми гальку и заполни сосуд!

Кшанти стал брать по несколько галек и бросать поверх камней. Они проскальзывали между ними и падали на дно. Так он положил много речной гальки, пока вновь не заполнил сосуд доверху.

— Полон ли теперь сосуд?

Кшанти с трудом втиснул еще несколько галек и ответил:

— Да, теперь полон.

— Сколько речной гальки поместил ты в сосуд?

— Много! Сто, наверное, а то и двести штук…

— И сосуд полон?

— Теперь уж точно полон!

Посмотрел Прашанти укоризненно на ученика и сказал:

— Возьми песок и заполни сосуд!

Кшанти стал брать горсти песка и сыпать поверх камней и гальки. Легко проходили песчинки между ними; много горстей ушло, пока заполнился сосуд. Разгладил Кшанти песок по уровню горлышка, полюбовался на свою работу и сказал:

— Вот теперь-то сосуд точно полон!

— Да, теперь он полон, — ответил учитель. — Высыпь все сюда!

И учитель указал на одну из двух, приготовленных заранее, подстилок.

Кшанти высыпал, и получилась небольшая горка из камней, гальки и песка.

— А теперь, снова заполни сосуд, но начни с песка.

Прямо сосудом зачерпнул Кшанти песок и в мгновение ока заполнил его.

— Быстро работаешь, — усмехнулся учитель и спросил: — А сейчас, полон ли сосуд?

Задумался Кшанти, но ответил утвердительно:

— Да, он полон.

— Попробуй поместить в сосуд гальку.

Несколько галек погрузилось в песок.

— Это все, — сказал Кшанти.

— А войдет ли теперь в сосуд хотя бы один камень?

— Нет, — уверенно ответил ученик. — Не войдет.

— Высыпай! — И рядом с первой кучкой из камней, гальки и песка, появилась вторая, но только из песка.

— Смотри и слушай, — сказал тогда Прашанти. — Наша жизнь подобна этому стеклянному сосуду; камни подобны большим делам, большим желаниям и большим стремленьям; галька подобна не таким важным, но необходимым делам и желаниям; а песчинки — это мелочи жизни. Если мы заботимся только о мелочах, думая, что большое подождет, то наша жизнь заполняется мелочами, подобно тому, как сосуд заполняется песком, и в нашей жизни не останется места для действительно важных вещей. А ведь их не так много, подобно тому, как совсем не много больших камней в маленьком сосуде. Всегда в первую очередь заботься о важном. Познать себя, познать мир, познать Бога — вот «камни» для мудреца. Чистая жизнь, поклонение святыням, счастливая семья — вот камни для благочестивого мирянина. Друзья, богатство, благотворительность и возвышенное общение — вот «камни» для обычного человека.

— Не превращай свою жизнь в песок! — сказал учитель ученику, повернулся и покинул двор, оставив ученика одного.

Для Кшанти слова учителя прозвучали, словно удары грома. Он остолбенел и, глядя на две насыпанные им кучи, произнес:

— Да, это так. Я собирал песчинки, оставляя камни напоследок. Но жизнь ограниченна, подобно этому сосуду.

Он присел рядом с песком и стал пересыпать его из одной ладони в другую: песок постепенно просачивался сквозь пальцы, и вскоре из ладони в ладонь падало лишь несколько песчинок. Он взял камень, но сколько бы он не перебрасывал его, тот оставался прежним. «Он не будет потерян, пока ты сам его не бросишь», — подумал Кшанти.

Весь день просидел он около груд камней, гальки и песка. Грустно ему было, потому что истина, показанная учителем, была очевидна, но ум не хотел принимать ее. Ведь мелочи жизни кажутся ценными, пока они недоступны. Лишь получив их, понимаешь, что это всего лишь бесполезный песок.

Кшанти взял стеклянный сосуд и стал крутить его в руках. Вдруг он что-то заметил и внимательно вгляделся сквозь стекло. «Да! Все это так, но…» — он вдруг заулыбался и быстро стал проводить новые эксперименты с песком, гальками и камнями.

* * *

На следующее утро Кшанти смиренно подошел к учителю и сказал:

— Учитель, я очень благодарен вам за вчерашний урок, но позвольте мне показать вам одну вещь…

Они снова вышли во двор к трем кучам. Кшанти поставил перед ними два сосуда — один вчерашний и один новый, точно такой же.

— Посмотрите внимательно, о учитель! — сказал Кшанти и протянул учителю вчерашний сосуд.

Прашанти посмотрел.

— Хорошо, объясни! — наконец произнес он.

— Вчера мы начали с камней, но они большие, тяжелые и острые, подобно большим делам, которые требуют больших усилий, знаний и аскез. Но что же стало с сосудом? Посмотрите, о учитель, его дно и стенки поцарапаны! Хорошо еще, что он не разбился, когда я помещал в него большие камни!.. А теперь, смотрите же, о учитель…

С этими словами Кшанти взял новый сосуд и насыпал на его дно небольшой слой песка, а затем немного гальки и только затем, сверху, положил камень. Потом он снова насыпал песка, гальки и опять положил камень. Так он заполнил весь сосуд.

Он показал учителю полный сосуд, а затем осторожно высыпал его содержимое рядом с двумя вчерашними горками. Получилась еще одна, из камней, гальки и песка. Кшанти протянул учителю пустой сосуд:

— Смотрите, «жизнь» осталась не поцарапанной! Сосуд такой же, как был вначале! Все усилия и аскезы были смягчены мелочами жизни…

Прашанти взял сосуд и внимательно осмотрел. Действительно, он выглядел, как новый.

— Что скажете, учитель?! — Кшанти с нетерпением ждал ответа.

— Иди, тебя ждут твои ежедневные обязанности! Я подумаю… — сказал Прашанти, а когда ученик ушел, стал перебирать песок, гальки и камни. Он не ожидал такой находчивости от ученика, но прекрасно понимал, что его пример с поцарапанным сосудом — лишь уловка ума для… ума. Прашанти прекрасно понимал это. Надо было что-то придумать, иначе ученик, ухватившись за свою выдумку, так ничего бы и не понял…

Навигатор Света

Ñåãîäíÿ íàçðåëà íåîáõîäèìîñòü ïîãîâîðèòü îá èíòåëëåêòóàëàõ. Êàê îêàçàëîñü, ìíîãèå ïóòàþò èõ ñ ýðóäèòàìè, òîãäà êàê ìèðîâàÿ ìóäðîñòü ïîêàçûâàåò ñëåäóþùåå.

Ìóäð òîò, êòî çíàåò íå ìíîãîå, à íóæíîå (Ýñõèë).
Âûñøàÿ ìóäðîñòü — ðàçëè÷àòü äîáðî è çëî (Ñîêðàò).
Íåäîñòàòî÷íî îáëàäàòü ìóäðîñòüþ, íóæíî óìåòü ïîëüçîâàòüñÿ åþ (Öèöåðîí).
Ó÷åíûé ÷åëîâåê — ñîñóä, ìóäðåö — èñòî÷íèê (Ó. Îëäæåðàé).

Ðàçíèöà ìåæäó èñòî÷íèêîì è ñîñóäîì â òîì, ÷òî âîäà èñòî÷íèêà áåçãðàíè÷íà è âîçîáíîâëÿåìà, à ñîñóä âìåùàåò òîëüêî òî, ÷òî ïîçâîëÿåò îáúåì. Íî ÷òîáû ñòàòü èñòî÷íèêîì ìàëî ïîëó÷åííûõ çíàíèé, íàäî óìåòü èõ ñèñòåìàòèçèðîâàòü è äåëàòü ïðàâèëüíûå âûâîäû, ïîäòâåðæäàÿ òåîðèþ ïðàêòèêîé. Îáðàçîâàííûé ÷åëîâåê – ýòî ïàëèòðà, à ìóäðûé – õóäîæíèê. Çíàíèÿ – îâîùè, èíòåëëåêò – ïîâàð; ìóêà è õëåáîïåê. Îá ýòîì ÿ ãîâîðèëà â ïðîøëîé ñòàòüå «Ó÷àñòüþ Ìàëüâèíû», êîòîðàÿ íå ïîëó÷èëà øèðîêîãî îòêëèêà â ñèëó ðÿäà ïðè÷èí. Îäíîé èç êîòîðûõ è îêàçàëîñü íåóìåíèå îöåíèòü ïî äîñòîèíñòâó ìîè ïèðîãè. Ïîýòîìó ìíå çàõîòåëîñü óãëóáèòüñÿ â òåìó.

Èòàê, ÷òî ìû èìååì? Ïî÷åìó ïðè òàêîé îáðàçîâàííîñòè îáùåñòâà ó íàñ òàê ìàëî ìóäðûõ ëþäåé, ñïîñîáíûõ ïðàâèëüíî îöåíèòü îáñòàíîâêó â ñòðàíå è óâèäåòü âåêòîðû åå ðàçâèòèÿ. Ïî÷åìó ìíîãèì íàïëåâàòü íà ñóäüáó Ðîäèíó, âïëîòü äî òîãî, ÷òî îíè ãîòîâû ñâèñòàòü âñåõ ñâîèõ íàâåðõ è ñêðûòüñÿ â âîäàõ îêåàíà õîòü â ñìîëÿíîé áî÷êå?
«Âû æ çàñòàëè åù¸ âðåìåíà, êîãäà áåëü¸ âûæèìàòü ïðèõîäèëîñü? Âîò òàê è â æèçíè-÷åì òóæå êðóòèøü-òåì áîëüøå âîäû âûæìåøü :)))) Áóäóò âàñ äàâèòü, ïîêà ïîñëåäíåå íå âûäàâÿò-à ïîòîì, êîíå÷íî, áðîñÿò ïîäûõàòü, ñàìè óåõàâ ê ñåáå äîìîé â Àâñòðèè äà ÑØÀ. Êòî óæ òóò ó âàñ â ðîññèè âûæèâåò-Áîã âåñòü! ß óæå, êîíå÷íî, ê òîìó âðåìåíè óñïåþ âñþ ðîäíþ îòñþäà âûâåçòè-íåìíîãî îñòàëîñü. Èíûå óæå ñîáèðàþòñÿ, èíûå ãîâîðÿò, ÷òî õîòèì çäåñü óìåðåòü. Ëàäíî óæ, ïîõîðîíþ, äà è ñàì ïîñëåäíèì, êàê è ïîäîáàåò, óåäó îòñþäà» (Èãîðü Çëîáèí).
Íî ÿ êàê Ëåíèí íå áóäó íàçûâàòü ìîçã íàöèè ïëîõèì ñëîâîì, íî âìåñòå ñ òåì çàìå÷ó, ÷òî «áàáà ñ âîçó, êîáûëå ëåã÷å». À íàøèì êîíÿãàì òîæå áûëî áû íåïëîõî ïîñêîðåå ñîéòè ñ òðàññû è äàòü ïóòü ìîëîäûì è ðåçâûì æåðåáöàì, ãîòîâûì âïðÿ÷üñÿ â òåëåãó. È òóò, êîíå÷íî, ïðîñÿòñÿ â ñòðîêó ñëîâà Äåðæàâèíà «Êîãäà æ ïîñòðàíñòâóåøü, âîðîòèøüñÿ äîìîé,
È äûì Îòå÷åñòâà íàì ñëàäîê è ïðèÿòåí!» èëè Àõìàòîâîé.

Íå ñ òåìè ÿ, êòî áðîñèë çåìëþ
 Íà ðàñòåðçàíèå âðàãàì.
 Èõ ãðóáîé ëåñòè ÿ íå âíåìëþ,
 Èì ïåñåí ÿ ñâîèõ íå äàì.

Íî âå÷íî æàëîê ìíå èçãíàííèê,
 Êàê çàêëþ÷åííûé, êàê áîëüíîé.
 Òåìíà òâîÿ äîðîãà, ñòðàííèê,
 Ïîëûíüþ ïàõíåò õëåá ÷óæîé.

À çäåñü, â ãëóõîì ÷àäó ïîæàðà
 Îñòàòîê þíîñòè ãóáÿ,
 Ìû íè åäèíîãî óäàðà
 Íå îòêëîíèëè îò ñåáÿ.

È çíàåì, ÷òî â îöåíêå ïîçäíåé
 Îïðàâäàí áóäåò êàæäûé ÷àñ;
 Íî â ìèðå íåò ëþäåé áåññëåçíåé,
 Íàäìåííåå è ïðîùå íàñ.
1922

Òàêèì îáðàçîì, ìû âèäèì, ÷òî ìåæäó ðàçóìîì è óìîì îãðîìíàÿ ïðîïàñòü, çíàíèÿ ìàëî, íóæíî îñîçíàíèå. Íóæíî âèäåòü íå òîëüêî òî, ÷òî ó íàñ ïîä íîãàìè, íî è çà ãîðèçîíòîì. À áóäóùåå ðàäóåò. È ýòî ïîäòâåðæäàþò  è ñëîâà ïðîâèäèöû Âàíãè î òîì, ÷òî Ðîññèÿ áóäåò Êîâ÷åãîì, êîòîðîìó íå ñòðàøíû íèêàêèå ïîòîïû, è ñëîâà èíûõ ïðåäñêàçàòåëåé î âåëèêîì áóäóùåì Ðîññèè* è äîêàçûâàåò ïðàâèëüíîñòü óòâåðæäåíèÿ Áåëèíñêîãî  – «Âñÿêàÿ êðàéíîñòü åñòü ðîäíàÿ ñåñòðà îãðàíè÷åííîñòè».  À åñëè ó÷åñòü, ÷òî «Ìóäðîñòü — ýòî óì, íàñòîÿííûé íà ñîâåñòè», òî èñêàòü ïðè÷èíû åå îòñóòñòâèÿ – ïðÿìàÿ çàäà÷à êàæäîãî óìíîãî ãðàæäàíèíà, åñëè îí õî÷åò ñòàòü ÷åëîâåêîì ðàçóìíûì è íàñëåäîâàòü ýòó Çåìëþ.

“ äàë¸êîì áóäóùåì Ðîññèåé ñòàíåò ïðàâèòü Èçáðàííèê Áîæèé… Íî èìÿ åãî áóäåò ñîêðûòî äî âðåìåíè …Âåëèêà ïðè í¸ì ñòàíåò Ðîññèÿ, îíà âåðí¸òñÿ ê èñòîêàì äðåâíåé æèçíè ñâîåé…”
    Äðåâíåå ïðîðî÷åñòâî ìîíàõà Àâåëÿ î áóäóùåì Ðîññèè…
«Â 2011-2012 ãîäàõ Óðàí âûéäåò èç çíàêà Ðûá, à Íåïòóí ïîêèíåò çíàê Âîäîëåÿ – ýòî çàêîí÷èòñÿ ïåðèîä “áëàãîäåíñòâèÿ” íûíåøíåé ðîññèéñêîé îëèãàðõè÷åñêîé ýëèòû, âî âëàñòü â Ðîññèè ïðèäóò íîâûå ëþäè, ïàòðèîòè÷íî îðèåíòèðîâàííûå è ïî óìñòâåííîìó ïîòåíöèàëó ñîîòâåòñòâóþùèå çàäà÷àì, ñòîÿùèì ïåðåä ñòðàíîé».
    Ïðîãíîç àñòðîëîãà Ñ. Ïîïîâà…
«Ñëåäèòå çà Ðîññèåé, – êàêèì ïóò¸ì ïîéä¸ò îíà,  òàêèì æå ïóò¸ì âñëåä çà íåé ïîéä¸ò è âåñü îñòàëüíîé Ìèð”.
Àìåðèêàíñêèé ïðîâèäåö Ä. Áðèíêè.
“Ðîññèÿ ñòàíåò ðîäèíîé ñîâåðøåííî íîâîé ðåëèãèè …Íà çåìëå óæå íàõîäèòñÿ Ïðåäñòàâèòåëü Âñåëåííîé, îí ñîçäàñò ðåëèãèþ áóäóùåãî, îñíîâàííóþ íà èäåå äóõîâíîé ÷èñòîòû…”
Ïðåäñêàçàíèå àñòðîëîãà Þ. Îâèäèíà…
  “Íîâûé Ëèäåð Ðîññèè, äîëãèå ãîäû áóäåò íèêîìó íå èçâåñòåí, íî îäíàæäû, íåîæèäàííî âîéä¸ò âî âëàñòü áëàãîäàðÿ ñèëå ñâîèõ íîâûõ ñîâåðøåííî óíèêàëüíûõ òåõíîëîãèé, êîòîðûõ áîëåå íè ó êîãî íå áóäåò, ÷òîáû åìó ïðîòèâîñòîÿòü. À çàòåì îí âîçüì¸ò âñþ âûñøóþ âëàñòü Ðîññèè â ñâîè ðóêè è íèêòî íå ñìîæåò åìó ïðîòèâîñòîÿòü. Âïîñëåäñòâèè îí æå ñòàíåò Âëàñòåëèíîì Ìèðà, ñòàíåò Çàêîíîì, íåñóùèì ñâåò è ïðîöâåòàíèå âñåìó ñóùåìó íà ïëàíåòå».
 ßñíîâèäÿùèé Ýäãàð Êåéñè.