Огонь мерцающий в сосуде фото
В Центре Глубинной психологии Евгении ЕЛЕЦКОЙ психологи работали с метафорическими картами “Огонь в мерцающем сосуде”(Метафора образа Я). Автор карт Татьяна УШАКОВА, кандидат педагогических наук, арт-терапевт, член Ассоциации арттерапевтов, НЛП-мастер, клинический психолог.
В набор входят 16 карт-трафаретов (изображения сосудов разной формы), 48 карт-фонов (“наполнителей” для сосудов), инструкция.
Карты предназначены для работы с Я-концепцией, представлениями человека о себе и своих возможностях, состояниях; для исследования разных характеристик личности: специфики границ, открытости-закрытости, гибкости-ригидности и т.д.
Эта колода не совсем обычна. Строго говоря, это не совсем метафорические карты.
С одной стороны, в ней есть две составляющие (карты, символизирующие форму, и карты, символизирующие содержание), из которых можно создать некий ассоциативный образ.
С другой – она устроена так, что открывает широкие возможности не только для традиционной психологической, но и для арт-терапевтической работы с картами.
О чем эта колода? Сосуд, наполненный или опустошенный, – распространенная метафора человека и его состояния – духовного, эмоционального, интеллектуального. «Я чувствую себя наполненным», «это событие меня опустошило», «это последняя капля», «чаша переполнена», «во мне все кипит»,
– фразы, которые мы часто произносим и слышим при описании эмоционального состояния человека. «Внутри как будто все горит», «эмоций столько, что выплескиваются», «со мной все носятся, как с хрустальной вазой»,
– эти и многие другие фразы моих клиентов всплывают в памяти, когда я думаю о метафоре человека и его состояний. Вспоминаются также поэтические строки: «Что есть красота? И почему ее обожествляют люди? Сосуд она, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?..» (Н. Заболоцкий).
Именно в сосудах живут сказочные джинны, а иногда и волшебники. Сосуд в этих случаях выступает то в роли убежища, то в роли темницы, – но бесплотные волшебные духи проживают именно в них. Вот так можно метафорически описать специфику этой колоды.
Она в первую очередь о человеке и его состоянии. Колода позволяет работать с Я-концепцией, представлением человека о себе и своих возможностях; исследовать разные характеристики личности: границы, открытость-закрытость, гибкость-ригидность и т.д.
Как работать с колодой? С колодой можно работать разными способами.
1. Основной вид работы, ради которого набор и создавался, – совмещение фигуры (трафарета) и фона (фотографии). Человеку предлагается выбрать один из сосудов – тот, который соответствует его представлению о себе. Затем из множества фонов он выбирает тот, который может символизировать его внутреннее состояние, – это будет «наполнитель» для сосуда.
Трафарет-сосуд может накладываться на одну карту-фон, – в этом случае сосуд будет с однородным наполнением, или на несколько карт – в таком случае «наполнители» сосуда будут каким-то образом сочетаться.
2. Поскольку трафарет сделан из ламинированного картона, на нем можно рисовать специальными смываемыми маркерами: изменять контур сосуда, дорисовывать его, прибавляя к нему ручки, подставки и т.п.
3. Можно также работать исключительно с фотографиями-фонами как с традиционными метафорическими картами.
Упражнение «Какой я?» Упражнение ориентировано на личностное самоопределение клиента, актуализацию внутренних противоречий и ресурсов.
– Выбери сосуд, который чем-то похож на тебя.
– Расскажи об этом сосуде.
– Этот сосуд не пустой, он чем-то наполнен. Возможно, в сосуде много чего умещается. Выбери наполнение для сосуда.
– Расскажи о том, как ты себя чувствуешь с таким наполнением.
– Чем еще ты хотел бы наполнить свой сосуд? Как новое содержание может поместиться в уже наполненный сосуд? Что для этого надо сделать? (В данном случае возможно самостоятельное создание фона в арт-терапевтическом ключе.)
– На что в твоей жизни это похоже?
Упражнение «Разные наполнения». Упражнение ориентировано на работу по осознанию клиентом своих внутренних противоречий и стратегий поведения.
– Выбери карты (из фонов) похожие на те настроения, состояния, которые у тебя бывают. Как приятные, так и дискомфортные. Расскажи о своем выборе.
– Выбери сосуд, который похож на тебя.
– Расскажи об этом сосуде.
– Объедини в одном сосуде несколько состояний, в которых ты пребываешь. Как живется в одном сосуде двум (трем, четырем и т.д.) картам-состояниям? Что будет, если одна карта начнет занимать в сосуде больше места? А если другая карта займет больше места?
– Какое состояние для тебя наиболее комфортно?
– Какое отношение все происходящее имеет к твоей жизни?
Упражнение «Другой сосуд». Упражнение ориентировано на работу по формированию личностной и поведенческой гибкости клиента, на развитие рефлексии.
– Выбери сосуд, который сейчас похож на тебя.
– Расскажи об этом сосуде.
– Выбери карты, которые отражают свойственные тебе настроения, состояния. Как приятные, так и дискомфортные. Расскажи о своем выборе.
– Положи сосуд на одну из выбранных карт. Посмотри, что получилось. Подходит ли это содержимое твоему сосуду? Хочется ли тебе поменять что-то во внешнем виде сосуда? Если да, то внеси в него изменения. Расскажи об изменениях.
– Теперь положи сосуд на другую карту. Что ты чувствуешь на сей раз? Хочется ли тебе изменить форму сосуда? И т.д.
– Влияет ли содержание сосуда на его внешний вид? Расскажи об изменениях, которые происходят с сосудом в зависимости от наполнения.
– С каким содержанием сосуд выглядит наиболее гармонично, а с каким – наименее?
– Какое отношение все происходящее имеет к твоей жизни? Хочется отметить, что предложенные способы и упражнения не являются жестко заданным алгоритмом. Мы предлагаем специалистам творчески отнестись как к формам работы, так и к колоде в целом.
Источник: https://www.knigi-psychologia.com/knigi-izlstva-genezis/ogon-mertsayuschii-sosude-fora-obraza-p-3724.html
Субьективное мнение психолога Людмилы ПЕТКО:
– обширный спектр изображений от гаечек-болтиков и тараканов до зелёной травы и пузырьков шампанского;
– трафореты “сосудов” можно дорисовывать, белая сторона карточки позволяет рисовать фломастером, который смывается;
– алгоритм работы, я так думаю, вы уловили, но у каждого случая свой индивидуальный подход;
– карты позволяют работать как и с диагностикой клиента, так и с психокоррекцией.
Метафорические ассоциативные карты “Огонь в мерцающем сосуде”(Метафора образа Я) в Центре Глубинной психологии раскладывали Евгения ЕЛЕЦКАЯ, Людмила ПЕТКО и другие психологи Ростова-на-Дону. Продолжение следует.
Источник
Она ничего не знала обо мне, а я о ней, хотя она была единственным близким мне человеком. Парадокс, над которым я предпочла не размышлять. У меня не имелось желания рассказывать о себе, и я допускала, что то же самое нежелание свойственно моей нечаянной подруге. О своем житье‑бытье во время наших встреч я помалкивала, не из необходимости скрывать какие‑то тайны, а просто не было ни тайн, ни каких‑либо заметных событий в жизни. Рядом с совсем незнакомым мне человеком я могла быть кем угодно: удачливой бизнесвумен или бедной студенткой, и допускала, что Генриетта тоже не прочь пофантазировать.
Наши встречи напоминали общение в соцсетях: отсутствие общих знакомых и общих воспоминаний (я знала, что Генриетта недавно приехала в этот город, и, кажется, издалека) гарантировало анонимность, совсем как в Интернете, где человека из плоти и крови заменяет ник и фото какой‑нибудь красотки.
Мы могли придумать себе любую жизнь, и втайне нас обеих влекло к этому. Меня‑то уж точно. Но что‑то удерживало нас от беззастенчивого вранья, конечно, вовсе не желание быть разоблаченными, прервать эту дружбу было легче легкого, и стыдиться своих фантазий вряд ли бы пришлось. Причина, скорее, крылась в другом: я чувствовала, что моя подруга глубоко несчастна, хоть и не желала признаваться в этом, и какие бы радужные картины она ни рисовала, я бы ей, наверное, не поверила. Несчастливость таилась в глубине ее красивых васильковых глаз, пряталась в едва заметных складочках возле губ… Я не знала, как должна выглядеть счастливица, но несчастье распознавала сразу. Может, и меня удерживало от фантазий опасение, что Генриетта читает в моих глазах, как я в ее, а может, боялась, что мое выдуманное счастье станет для подруги неким упреком в собственной несостоятельности. В общем, откровенности мы не желали, а от вранья воздерживались, оттого о своем прошлом и настоящем предпочитали молчать. И через месяц после знакомства я только и знала, что ее зовут Генриетта. Где она живет и как проводит время, когда мы не пьем кофе в крохотной кофейне на набережной и не бродим вдоль реки в толпе туристов, оставалось лишь гадать. Несколько раз я собиралась спросить ее об этом, но задавать вопросы друг другу, точно по молчаливому уговору, мы избегали. Почему‑то я решила, что ее жизнь сродни моей. Возьмись я рассказать свою историю Генриетте, и сама бы поразилась ее абсолютной обыденности. История человека, который плывет по течению, с грустью наблюдая, как его относит все дальше и дальше от вожделенных берегов. Банальная история, лишенная возможности когда‑нибудь стать другой. «Из моей жизни приличного сюжета не получится», – с тоской думала я временами. Кому интересен безвольный герой? Слабым утешением служил тот факт, что таких, как я, тысячи. А многие из тех, кого я встречала во время своих прогулок, вполне могли бы мне позавидовать. То есть не мне, конечно, а внешнему благополучию моей жизни. Муж очень богат, в кошельке у меня две банковские карточки, золотая и платиновая, и я понятия не имею, сколько денег на них. Я не успеваю истратить и малой толики, а счет уже пополняется.
Наверное, по этой причине я терпеть не могу глянцевые журналы, с каждой страницы которых то шепчут, то вопят разодетые дамочки: у тебя может быть все, если на это есть деньги. У меня нет ничего, кроме денег. Впрочем, деньги вовсе не мои, они принадлежат мужу, следовательно, будет правильнее сказать: у меня нет ничего. Еще совсем недавно эта фраза вызывала гнетущую тоску, и вдруг пришло безразличие…
Первые семнадцать лет моей жизни оказались ничем не примечательными, что вряд ли должно удивлять. Губернский город, обычная семья. Мама – воспитатель в детском саду, папа, кажется, работал на заводе. Говорю «кажется», потому что своего отца совсем не помню, родители развелись, когда мне еще не было и трех лет. Папа сильно пил, мама, промучившись с ним лет пятнадцать, наконец сказала: «Хватит».
Источник